Чертополохи распустились,
Изысканны и не жестки.
А там, где сумерки сгустились,
Слежу сквозь пестрые листки

Движенье глобусного шара —
Тот композитор, тот тритон,
Влюбленный в хрупкую шушару,
В ее сиреневый хитон —

На самом повороте лета,
Меж обработанных полян,
Где белый памятник поэту
Дымит сквозь гипсовый кальян

На перепутьи, у подножья
Холмов и зелени резной.
Полей благословенье Божье
Погружено в душистый зной.